Наследие. Разговор с Крейги Зилджиан

Я посмотрел на Пола. Пол улыбнулся в ответ. Я его раздражал. Я мог это точно определить. Честно говоря, Пол Фрэнсис, директор по исследованиям и разработкам компании Zildjian, держался довольно-таки неплохо. Больше часа он водил меня по цеху, весело объясняя каждый этап процесса изготовления тарелок. Это был такой тщательный инструктаж, что всякий раз, когда Пол замолкал, у меня возникал только один вопрос: «Можно это сфотографировать?» - Нет, - ответил Пол. Перекрикивал ли он стук молотка или шептал в тишине подвалов, я задавал ему этот вопрос снова и снова. Было несколько случаев, когда он переводил дыхание, обдумывая мою монотонную просьбу. Я надеялся. «Нет. Прошу прощения».

Когда мы вернулись к заводскому входу, Пол все еще казался бодрым, снимая защитные очки под огромной вывеской, которую я не заметил по пути: «Абсолютно никаких камер». «Можешь сфотографировать, если хочешь», - ухмыляется он. Я не смог сдержать смех. После короткой паники, когда я подумал, что сломал кофеварку в комнате персонала, меня представляют Крейги, генеральному директору компании. Она сидит за столом, заваленным бумагами. - Пол упомянул, что вы, возможно, захотите сделать несколько фотографий, - улыбается она, перекладывая стопки бумаг в шкаф, - так что мы могли бы немного прибраться. О чем вы хотели со мной поговорить?” 



DJ: Поскольку вашим отцом был Арманд Зилджиан, вы, должно быть, выросли среди самых известных барабанщиков мира? 

Крейги Зилджиан: Да. Для меня это было обычным делом. Джин Крупа и Бадди Рич были друзьями семьи. Мы ходили, например, на вечеринки по случаю Дня рождения Макса Роуча, и это было здорово. Знал ли Макс Роуч, как устроить хороший день рождения? Да, конечно. Я помню, как ходила на один из них, и там была дочь Малькольма Икса. Конечно, я дорожу этими воспоминаниями. 

DJ: Когда вы были моложе, чем вы хотели заниматься? Были ли у вас исключительно стремления работать в семейном бизнесе? 

КЗ: Ну, это изначально не поощрялось, так что я не ожидала, что это произойдет. 

DJ: Когда вы говорите, что это не поощрялось, что вы имеете в виду? 

КЗ: Эти ожидания возлагались на членов семьи мужского пола. Моя сестра Дебби и я -мы никогда этого не делали. 

DJ: Какая у вас была самая первая работа? 

КЗ: Я работала в сфере образования. Я получила степень магистра в Бостонском университете. Потом, когда я закончила колледж, я работала в тюрьме. 

DJ: В тюрьме? Кем? 

КЗ: В сущности, каждый, кто работает в тюрьме, - это коррекционный офицер, но я там недолго пробыла. Это было тяжело. Постоянные стычки и тому подобные вещи. Но это, конечно, подготовило меня к бизнесу (смеется). 

DJ: И вы также имеете степерь MBA? 

КЗ: Ну, на самом деле я не закончила MBA (смеется). Тогда у меня была дочь, которая взяла верх. Так что у меня есть половина степени MBA. Но это все равно было очень ценно, я многому научилась. 

DJ: Как вы начали работать в компании? 

КЗ: В 1970-е годы для женщин все было совсем по-другому с точки зрения работы, которую вы должны были занимать. Женщины были секретаршами. Но тот период, когда я училась в колледже, был также большим временем для женской свободы. С точки зрения женщин на рабочем месте, это было похоже на: «почему я должен нанимать вас, когда вы забираете работу у мужчины, который должен содержать свою семью?» К счастью, мой дед, Аведис Зилджиан, очень меня поддержал. Без его поддержки, я не думаю, что я бы справилась.



DJ: Как вы думаете, что спровоцировало это изменение отношения? 
КЗ: Я думаю, он хотел, чтобы следующее поколение семьи вошло в бизнес. Поэтому меня пригласили в качестве менеджера по персоналу, что, по-моему, было здорово. Это был 1976 год. 

DJ: Вам было где-то лет 25? 

КЗ: Да. 

DJ: В то время вы были абсолютно уверены, что это именно то, чем вы хотели бы заниматься? 

КЗ: Да, по большей части. Но я никогда не ожидала, что окажусь на руководящей должности – абсолютно нет. 

DJ: Поскольку это семейный бизнес, в какой степени ваша работа была обусловлена личной, а не только карьерной мотивацией? 

КЗ: С личной точки зрения я очень горжусь тем, что сделала семья. Мы старейший бизнес в музыкальной индустрии и один из старейших семейных бизнесов в Америке. Часть нашей семьи оказалась в Великобритании… Но если ты из Турции, у тебя практически нет шансов попасть туда. Стамбул долгое время был отрезан от остального мира, а мы-немусульманская семья, что затрудняет разобраться с генеалогией семьи. Мы пробовали разные способы выяснить это, но нет никаких четких записей дальше определенного момента.

DJ: В какой степени вы чувствуете связь со своим армянским и турецким наследием? 

КЗ: На самом деле, мой дед приехал в Америку, потому что, когда ему было 20 лет, он столкнулся с перспективой быть призванным в турецкую армию. В то время в этой части мира было много религиозной напряженности, много конфликтов. Это был его своеобразный выход из ситуации. 

DJ: Вы там уже были? 

КЗ: В Стамбуле? Да, конечно. У моего дедушки не было свидетельства о рождении, что было обычным делом, потому что люди часто рождались дома. Поэтому мы вернулись, чтобы найти его документы о Крещении, чтобы у него были какие-то официальные документы. Я видела, где он вырос, где ходил в церковь и где ходил в школу. 



DJ: Ваш отец, Арман, служил во время Второй мировой войны, верно? 

КЗ: Да. А мой дед был переводчиком в Первую мировую. 

DJ: Говорили ли они когда-нибудь о своих переживаниях? 

КЗ: Нет. Но оба были очень патриотичны и действительно приняли эту страну. 

DJ: Означает ли это, что вы считаете Zildjian американским бизнесом, или это что-то, что, по вашему мнению, все еще сильно связано с его европейскими корнями? 

КЗ: Мой дед, безусловно, был настоящим европейцем и говорил на многих языках, и я никогда не чувствовала, что мы - строго американская компания. Компания была зарегистрирована здесь за месяц до Великой Депрессии в 1929 году, так что это была плохая новость. Спасительной благодатью во многих отношениях была эра американского джаза, и это одна из тех вещей, которыми мы известны; такие люди, как Джин Крупа и Джо Джонс, они двигали компанию на протяжении всех этих лет. 

DJ: Это и есть американская мечта? Приехать в Америку и добиться успеха? 

КЗ: Да, наверное. 

DJ: Вы когда-нибудь были на острове Эллис в Нью-Йорке? 

КЗ: В далеком 1900 году именно через него должны были пройти иммигранты, чтобы быть либо допущенными в США, либо отвергнутыми. Мой дед прошел через остров Эллис. Это странное место. Там есть огромная лестница, ведущая в зал обработки. Подъем по этим ступеням без посторонней помощи был одним из первых испытаний, которые пришлось пройти иммигрантам. Если вы не могли этого сделать, вам отказывали во въезде и сажали обратно на корабль. 

DJ: Недавно я был в кафе, где были абажуры в виде тарелок… 

КЗ: Да, мой дед делал из них бра. 

DJ: Есть ли у вас дома мебель на тему тарелок, или это для вас уже чересчур, учитывая, что вы окружены ими весь день? 

КЗ: Когда я только переехала в свой дом, у меня действительно были тарелки на стене как своего рода произведения искусства, пока я не смогла должным образом украсить его (смеется). 

DJ: При всем успехе, который имела компания, вы, должно быть, рассматривали какие-то огромные предложения о продаже? 

КЗ: Да. Я получаю их почти каждую неделю.

DJ: Кто на рынке купит производителя тарелок? 

КЗ: В основном венчурные капиталисты. 



DJ: И ваш ответ всегда звучное «нет»? 

КЗ: Да. Я имею в виду, что бренд огромен. Бренд намного больше, чем сама компания, если вы понимаете, о чем я. Очень трудно оценить такого рода вещи. 

DJ: Значит, вы никогда всерьез не рассматривали подобные предложения? 

КЗ: Нет. 

DJ: Не могли бы вы рассказать мне о секретном процессе выплавки тарелок Zildjian? 

КЗ: А вы как думаете? 

DJ: Я думаю, что вполне заслуживаю доверия…

КЗ: Хорошая попытка. Вы когда-нибудь слышали об Айрн Брю? Это шотландский безалкогольный напиток. 

DJ: Нет, не слышал. 

КЗ: В Шотландии он превосходит по продажам Кока-Колу. Я думаю, что еще одна страна, где Кока-Колу превосходит по продажам местный безалкогольный напиток, - это Перу. Во всяком случае, ходят слухи, что только два человека знают секретную формулу Айрн Брю... Понимаете, о чем я? (смеется). 

DJ: Правда ли, что вы и Ваша сестра Дебби-единственные, кто знает весь процесс выплавки? 

КЗ: Нет, есть еще люди, которые знают, те, кто в плавильной комнате, например. Иначе мне и Дебби пришлось бы быть там каждый день! Но это правда, что люди не могут просто войти в плавильную комнату. Например, наш вице-президент по операциям и производству - его туда не пускают, что довольно странно, если подумать. Но все прекрасно понимают, почему это так, и это касается многих предприятий, занимающихся производством, где они должны защищать определенную информацию для безопасности бизнеса. 



DJ: Так сколько же людей одновременно знают? 

КЗ: Четыре. Я думаю. 

DJ: Когда вы взяли на себя роль генерального директора, до какой степени вы чувствовали, что находитесь под большим давлением? 

КЗ: Каждое поколение должно попытаться оживить бизнес. Так что да, я определенно чувствовала давление, чтобы стать лучше. 

DJ: Как проявляется семейный аспект на корпоративном уровне? 

КЗ: Я думаю, что есть семейные предприятия, где каждый чувствует себя частью семьи, и семейные предприятия, где есть семья и все остальные. Я бы сказала, что эта компания как раз относится к первому типу. Разнообразие -это плюс, и мы постарались принять его. 

DJ: С экономической точки зрения, должно быть, были времена, когда это становилось трудным делом… 



КЗ: Да, конечно. Мы только что пережили огромную рецессию, но это было у всей отрасли. Для любого бизнеса важно то, что вы делаете как команда, чтобы бороться с такими вещами. Вы просто должны пережить взлеты и падения.

DJ: Как генеральный директор, как вы пытаетесь это спланировать? 

КЗ: Вы просто должны оставаться сосредоточенным. Тогда было не самое лучшее время. Война в Ираке, война в Афганистане. Я бы не сказала, что сильно переживала, но я действительно верю в семейные бизнесы, особенно в Америке, они являются большими движущими силами экономики. 

DJ: Как генеральный директор вы чувствуете личную ответственность за всех здесь присутствующих? 

КЗ: Конечно, всегда. Но сейчас я пытаюсь взглянуть на это с другой точки зрения. Теперь мы больше говорим о людях, которые берут на себя ответственность. 

DJ: Как вы выбираете, какие процессы автоматизировать? 

КЗ: Мы всегда автоматизируем только неквалифицированные процессы. Так, например, имеет смысл, чтобы робот наносил печать и логотип Zildjian. 



DJ: Сколько стоит станок для изготовления тарелок? 

КЗ: (Смеется) Боюсь, я не могу вам этого сказать. Но они не дешевы. Все они сделаны на заказ. 

DJ: Как генеральный директор, можете ли вы выделить себе отпускное время? 

КЗ: Ну, теоретически я могла бы. Но ведь это было бы нечестно, не так ли? На самом деле я никогда не использую все свое отпускное время. 

DJ: У вас есть корпоративная музыкальная группа? 

КЗ: Когда мы проводим корпоративные мероприятия, сотрудники собираются вместе и играют. 

DJ:  Зачем? Вы же могли бы сдавать их в аренду другим компаниям. Это может дать неплохой дополнительный доход. 

КЗ: Это мысль! Надо подумать.