Art Blakey. Легендарное интервью. Часть1

Интервью 1: Один из экстравертов джаза
Тема: Лес Томкинс беседует с лидером группы и барабанщиком Jazz Messengers в 1963, 1973 и снова в 1987 годах в трех отдельных интервью.

Дата Интервью: 1963 Год

Он всегда верил в самовыражение и в этом деле не полагался лишь на свою безупречную технику игры. В пятидесятые годы, когда «крутая школа» стремилась сделать джазовую игру достоянием закрытого клуба избранных, Блейки со своей группой был в первых рядах тех, кто прокладывал путь назад к более демонстративной, раскованной игре. И в борьбе за достижение этой цели у него не было никаких препятствий.

Он использовал как вербальные, так и музыкальные методы для борьбы с безразличием людей. Известно, что в ночных клубах он не раз отчитывал посетителей за недостаточное внимание к музыке.

Блейки как настойчивая пчела добивался своего и требовал внимания американской аудитории. «Они не слушают», - жаловался он. «Они пришли только потому, что это модно!»

«Они приходят, чтобы покрасоваться перед другими — но не для того, чтобы насладиться концертом.» 
Коммерциализм - также ненавистен для Арта.

Обращаясь к телевизионным продюсерам, которые сомневались, является ли джаз продаваемым продуктом, он добавляет: «Это отвратительно. И даже больно. Телевидение нам необходимо, чтобы достичь общественности, но мы постоянно сталкиваемся с вопросами коммерческой выгоды. Мы это преодолеем. Прорыв обязательно произойдет».



«Может быть, не в мое время—но во времена тех парней, что идут следом.» Он также критикует некоторых музыкантов, когда говорит: «У нас сегодня много так называемых джазовых групп. Они дурачат публику. Они не могут свинговать. Но сделать с этим уже ничего нельзя.»

«Если кто-то думает, что можно просто взять бродягу с улицы, надеть на него смокинг и вот он уже стал джентльменом, то он очень ошибается! Он не джентльмен, а просто бродяга в смокинге!» Будучи зависимым в значительной степени от клубной работы, он нашел причину для недовольства организацией подобных мероприятий. Как он выразился: «Многие владельцы клубов считают, что они знают о музыке больше, чем музыканты, и довольно скоро они закрываются».

«Был один человек, владелец одного из главных клубов Чикаго, который бронировал большинство артистов.

Он стал таким крутым, возомнил себя королем, и думал, что никто не может обойтись без него. Он считал себя самым важным в джазе. Но это было не так. Он был всего лишь владельцем клуба. Он дошел до того, что сказал, что не собирается вообще платить музыкантам. Эти люди, которые устанавливают цены на группы, всегда терпят неудачу. Они не могут назначить цену таланту».

«Потом у них появляются какие-то «оригинальные» идеи, и они думают, что могут сделать Нормана Гранца и собрать музыкантов, которые никогда раньше не играли вместе. И это не удается. Публика, которая у нас сейчас есть, привыкла к «организованной» музыке. Ты больше не можешь джемовать. Есть только несколько недисциплинированных групп, которые люди приходят послушать — и это только из-за их стремления к новизне».

«Теперь даже в студии вы обязаны выглядеть хорошо. Такое впечатление, что внешний вид группы стал более значимым. Про бибоп-музыканта говорили раньше, что он оборванец и похож на бродягу. Сегодня это уже все в прошлом. Теперь требуются группы, которые выглядят, одеваются и играют организованно. Их еще не так много, поэтому организаторы кроме таких готовых групп умудряются формировать свои собственные, набирая туда кого попало.»

«Если бы владельцы клубов сотрудничали с агентами, то было бы гораздо лучше. Но они вместо этого ездят в Нью-Йорк, находят там какого-нибудь музыканта и уговаривают его создать группу для клубной работы. Он быстро собирает несколько парней, с которыми он никогда не играл вместе. Они едут в клуб и играют — но люди не хотят за это платить, и в этом нет их вины. В результате клубу приходится задирать цены, чтобы продолжать работать — а клиенты продолжают не платить».



«Это не способствует развитию музыки. Если бы они приглашали сыгранные коллективы, которые есть у агентств, а не занимались бы самодеятельностью, тогда у нас были бы гораздо лучшие группы: потому что у нас есть много, много материала.

Музыканты приезжают в Нью-Йорк отовсюду, из разных частей Штатов, из Англии, Германии, Франции - со всего мира.

Раньше, несколько лет назад, каждый хотел быть лидером своей собственной группы. Теперь эта идея угасла, и многие музыканты впали в уныние.

Кто-то должен прийти и всех взбодрить.

Видите ли, после того, как появились Messengers, MJQ, Horace Silver или любая из этих хорошо организованных групп со своими сложными аранжировками, остальным стало очень трудно, так как теперь люди видят разницу.



«Мы боролись с этим много лет, и я думаю, что Хорас Сильвер и я были основными инициаторами. Нам было невыносимо видеть, как эти джем-группы собираются все время. Мы должны были начать именно так, с Клиффорда Брауна и Керли Рассела в Бердленде. К счастью, у нас была группа, которая объединилась и выпустила несколько хороших джазовых пластинок».

Мы не думали о создании группы, но у нас уже тогда было хорошее чувство свинга и присутствовал огонь — и очень хорошая музыкальность. Но такое случается нечасто, поэтому мы были не уверены. Мы сели и решили, что лучше все-таки организовать коллектив. Я сказал Горацию: «Я собираюсь организовать свою группу, так что тебе лучше организовать свою». Еще одна очень спорная тема вызывает морщины на лбу Блейки — это маркировка или скорее неправильная маркировка джазовых стилей. Он описывает Америку как «страну трюков», когда дело касается продажи продукта. «Ярлыки, которые они навешивают на музыку, чтобы заработать деньги, не имеют смысла. Как они только нас не называли: и хард-бопперы, и фанки-боп, и фанковая музыка Арта Блейки!»

«Когда мы отправились в Японию, такая предварительная реклама произвела на людей неверное впечатление.

Они думали, что мы будем какими-то оборванцами и что мы уйдем со сцены или повернемся спиной к зрителям.

«Они вбили себе это в голову, а потом, когда мы приехали, они обнаружили, что мы совершенно другие — и не могли этого понять. Они сказали: «Почему вы так выглядите и ведете себя так странно? Мы ожидали другого...». 



«Понимаете, вот эти ярлыки и уловки иногда могут навредить больше, чем помочь. Но они будут продолжать использовать эти уловки. И кому вообще в голову приходят эти идеи? Я не знаю, кто это, но похоже, что к музыке эти люди не имеют никакого отношения». Однако, когда он говорит о музыканте, к которому у него есть особый интерес, он не морщится. Его сын — Арт Блейки-младший, 21 год, тоже играет на барабанах. Блейки-старший тепло улыбается и признается: “Да, он тоже любит это дело. Сначала я не хотел, чтобы он стал музыкантом, но с тех пор, как он твердо для себя решил, я уже не пытался его остановить. Он сейчас очень много работает и понимает, что будет нелегко, учитывая то, каких высот достиг его отец. Но он все равно собирается идти вперед».

«У него есть свои соображения на этот счет, так что я помогу ему всем, чем смогу. На нем лежит гораздо большая ответственность, чем на мне, но он сам принял решение. Когда он закончил школу, я думал, что он будет заниматься инженерным делом. Но музыка ударила в голову — и теперь обратной дороги нет».